Очевидно, что перепроизводство философских продуктов, по Маритену, является условием для спроса на философию в обществе. Философ далее продолжает: «Чем более редким оказывается то, что предположительно интересует философа, тем более обнаруживается склонность думать, что общество чрезвычайно нуждается в философе». В другом месте Маритен пишет про томистскую философию, что она является одновременно и «безнадежно необходимой» для общества, «но в то же самое время столь чужеродной и нетерпимой по отношению к больному, опустошенному и отчаявшемуся разуму наших дней». Соответственно можно сделать вывод, что, по Маритену, философия является необходимым продуктом для общества, как витамины или лекарство для человека, но в обществе не может сформироваться спрос на этот полезный для него продукт,поскольку сам этот продукт является чуждым для общества, по выражению Маритена. «Философы ставят под вопрос все объекты, относительно которых существует общее согласие, и их ответы противоречат друг другу», поэтому Маритен задается вопросом, какого блага (пользы) можно в таком случае ожидать от философов? – Этот вопрос актуален в современности не менее, нежели в прошлом веке или даже тысячу лет назад. Правда, Маритен пишет, что в области философии никогда не было перепроизводства, и во времена Маритена, скорее всего, это было так, однако же сегодня в области философии, по крайней мере академической философии, налицо перепроизводство текстов и разного рода событий, таких как, например, конференции, сборники статей и т.д. Великий философ XX века Мартин Хайдеггер за всю свою жизнь участвовал в меньшем количестве, чем современный среднестатистический аспирант за учебный семестр! Это ли не перепроизводство в области философии? При этом здесь с ростом количества уменьшается качество. Общество, как следствие, перестает чувствовать нужду в философе, поскольку чувствует, что современный философ не в состоянии выполнять те жизненно важные задачи, которые обыкновенно выполняла философия. Потому сегодня невозможны и гонения на философию, поскольку философия перестает быть опасной. Если раньше к философам приходили за проектами идеального государства, за законами или, например, за смыслом жизни, то теперь к философу идут разве для того лишь чтобы он написал за деньги кандидатскую диссертацию, которая добавила бы еще один бессмысленный пунктик в деле перепроизводства философского ширпотреба… В своем реальном существовании современное общество может обойтись без философа, следует это признать. Однако еще в прошлом веке ситуация была принципиально другая. Так, Жак Маритен пишет, что «…в своем реальном существовании град не может обойтись без философов. Даже когда философы ошибаются, они подобны зеркалу в высотах духа, глубинным потокам, что скрыто работают в человеческом уме в каждую историческую эпоху (и чем более они велики, тем более активным и мощным будет сияние этого зеркала). Итак, - заключает Маритен, - поскольку мы являемся мыслящими существами, подобные зеркала нам необходимы». Далее свою мысль философ разъясняет следующей красочной и убедительной метафорой: «Великий заблуждающийся философ подобен маяку на рифах, он говорит морякам: плывите подальше от меня; он позволяет людям (по крайней мере тем, которые не были им обольщены) выявлять ошибки, от которых они страдают, полно осознавать их и бороться против них. И в этом состоит существенная потребность общества, поскольку оно не просто животное сообщество, но общество личностей, наделенных интеллектом и свободой». Философ во граде, по Маритену, «свидетельствует о высшем достоинстве мышления; он демонстрирует то, что в человеке является вечным, он стимулирует нашу жажду чистого, незаинтересованного познания, постижения тех фундаментальных реалий, затрагивающих природу вещей, природу духа, самого человека, Бога…». Философия, по Маритену, «сама по себе выше утилитарной сферы. И по этой причине философия в высшей степени необходима людям. Она заставляет их вспомнить о высшей пользе тех вещей, которые имеют отношение не к средствам, а к цели». Философия, таким образом, должна служить, прежде всего, людям. И современный отечественный философ Вл. Варава, и французский философ XX века заключают, что общество, изгнавшее философию, неизбежна начинает деградировать. Отказ от философского вопрошания ведет к тому, что человек теряет свои аксиологические и онтологические координаты в бытии, иными словами, просто перестает ориентироваться в окружающем его мире. Маритен пишет так об этом: «Чрезвычайной опасностью, которая угрожает современным обществам, является ослабление чувства Истины». Ослабление чувства Истины угрожает человеку даже более, чем тирания. И сама тирания следует как раз из того, что в обществе уменьшается запрос на философию как один из важнейших элементов социальной человеческой реальности. По сути дела, Маритен говорит о том, что ослабление чувства Итины чревато тем, что люди просто перестают мыслить, вернее, они «привыкают мыслить по принципу вопросов и ответов приспособляясь к окружающим условиям», а затем они просто дезориентируются политической рекламой настолько, что начинают «испытывать соблазн оставить всякий интерес к истине: для них имеют значение лишь практические результаты или чисто материальное постижение фактов и цифр без внутренней связи с какой-либо реально постигаемой истиной». Действительно, современный мир нацелен в первую очередь на практическую выгоду, в современном сознании господствует прагматизм, результат должен быть гарантирован и должен быть достижим. Философия же вовсе не гарантирует никакого результата, более того, проблема в том, что тот результат, который должна бы давать философия человеку, не всегда понимается на первых стадиях философского рассуждения. Результат занятий философией может проявиться спустя годы, десятилетия или даже столетия! Кто готов вкладываться в таком долгий и не обещающий выгоду проект, как философия!..Конечно, в современном мире философия, лишенная своего высокого и благородного статуса матери всех наук, находится в опасности. Философия больше не господствует в политике (а ведь раньше к философам приходили за государственными законами, за политическим советом), она более не ведет за собой науки (хотя именно из античной натурфилософии впервые рождаются науки, а в Новое время именно философы оказывают решающее влияние на становление новоевропейской науки, какой мы её знаем сейчас), даже и в сфере религии философия более не обладает былым своим авторитетом, хотя во времена средневековья величайшие деятели церкви и даже святые были вместе с тем оригинальными философами (например, святой Фома Аквинский или Блаженный Аврелий Августин). Философия в современности, таким образом, теряет все прежние связи и оказывается на обочине духовной жизни современного человека. Даже и академическая среда, как замечают многие представители современной отечественной философии, оказывается все менее и менее пригодной для философии как самостоятельной области человеческого бытия. Французский мыслитель Ален Бадью в своей книге «манифест философии» говорит, что философия на протяжении всей своей истории всегда имела «швы», т.е. как бы пришивалась к той или иной области человеческого бытия, языком которой она пользовалась.
Сегодня, как никогда, хочется сопоставить два понятия, которые считаю особыми - это 'Философия' и 'современность'. А может и ошибочно так выражаться. Имея ввиду отделение или разделение понятий. Не хочется отставать от потока жизни, применяя, как рубашку на размер, свое место в обществе, свою точку зрения на окружающие события и мир, мир мира и мир войны. Кто же ты мой современник, сколько у тебя ликов. Похожи ли эти лица на лица из прошлого, недавнего прошлого и давнего. К чему сравнения? А что бы стало ясно: куда, для чего, почему? Вспоминаешь Н. Чернышевского с его вечным вопросом: Что делать? Его же интересовало устройство общества, его преобразование за счет честного и самоотверженного труда. Мир должен был улучшиться, если в обществе будут те новые люди, которые желают светлого будущего. Трактовка светлого будущего у каждого своя. О чем я? Нет, не с позиции Н.С. Чернышевского, а теперь уже с позиции эмансипированного гражданина мира. Какой-то парадокс: человек стремится куда-то дальше и как будто ловит руками свою идею и поймать не может. Ожидает, что вот сейчас. Вот-вот уже рядом, и опять что-то не так. Чем-то напоминает незрячего, но уже видящего какие-то признаки света. Идея светлого будущего свойственна всем поколениям, а может светлое будущее у героя романа Н. Гончарова 'Обломов'? Не надо никуда спешить. А жизнь сама по себе прекрасна, и идея - просто жить - тоже вполне прилична. Хотя многие спорили о позиции 'обывательщины'. Н. Островский в своих пьесах остерегал от застойной жизни, призывая в мечтах 'стать на крыло' и взлететь над обыденностью, а Чехов вишневый сад был готов пожертвовать для будущего светлого или промышленного. Литературные герои они хоть и 'книжкины' дети, однако несут в себе человеческую мысль - улучшение современного общества. Одно ясно: если есть те, кому это не безразлично, общество будет меняться. Но вот сразу и вопрос: какой крен выберет общество, благодаря своим современникам?
