Реферат: Что такое Бог

«Бог вдунул в лицо человека дыхание жизни, тоесть дал ему дух свободный, разумный, живой и бессмертный, по образу и подобию Своему; и стал человек с бессмертною душою. Этим “дуновением Божиим” или бессмертною душою и отличается человек от всех остальных живых тварей». (Закон Божий. Учебник.)

Сначала вопрос о Боге для меня стоял так: есть ли Бог только в умах людей, которые в него верят и чувствуют его, и только на них и крещённых, распространяется его влияние (в крайнем случае сомнения с моей стороны, как какоето самовнушение может быть), или же он есть независимо от верования человека в него, есть сам по себе – нечто вечное и живое, и заботится обо всём на Земле и обо всех людях; то есть я мыслил его существование как нечто действительное, например, как существование правосудия (как института) или вроде того. («Наш интеллект уже с давних пор знает, что нельзя правильно помыслить Бога, не говоря о том, чтобы представить себе его существование и то, как Он действительно существует». К.Г. Юнг.) Потом всё поменялось. Но я так пока ещё и не могу для себя решить, что же такое Бог; и кому верить, читая разных философов, и правильно ли складываются мои представления о мире.

Итак, что такое религия? Огромное, невероятно большое выражение просто физиологической деятельности ума человека или же это откровение, которое при попытке выразить его в словах изза желания поделиться чудесной тайной, тотчас становится самому себе непонятным, теряющим смысл; в общем, не облекается в научную или словесную форму, именно через которую люди и умеют доносить друг до друга знание чеголибо. (Хотя, наверное, можно ещё через поступки, но тогда нужно иметь прямой контакт, а он порой сложен между людьми.) Владимир Лосский в статье «Всесвятая» пишет: «Трудно говорить <…> о тайнах, которые Церковь хранит в сокровенных глубинах своего сознания. Всякое слово представляется здесь упрощённым, всякая попытка формулировать кажется святотатственной. <…> Прислушаемся лучше к словам святителя Василия Великого, который определяет то, что принадлежит к области Предания, как “учение неразглашаемое и несказанное, сохраненное отцами нашими в молчании, недоступном никакому нескромному любопытству, ибо они были здраво научены охранять святость тайны молчанием. Не подобает оглашать письменно учение о предметах, которые не должны быть открыты взорам тех, кто не посвящен в тайны. <…> Известная туманность выражений, которая иногда употребляется в Писании, также есть вид молчания, дабы сделать труднопостижимым смысл учения, ради большей пользы читающих”». Джон Локк в свою очередь утверждал, что познание Бога может быть лишь демонстративным (через доказательства). То есть подразумеваются уже какието рассуждения в уме или даже в беседе, может быть. Я не согласен, что познать какоето откровение или просто чтото совершенно новое для себя возможно таким образом. Я считаю, “познать” и просто “узнать о факте, что такое бывает”  совершенно разные вещи.

Локк пишет: «Я утверждаю, что сознание своего собственного существования мы получаем через интуицию, познание бытия Божия – путём доказательства, а познание других вещей – через ощущение (чувство). <…> Мы воспринимаем своё существование столь ясно и достоверно, что оно не нуждается ни в каком доказательстве и собственно недоказуемо. Если я сомневаюсь в других вещах, то само это сомнение заставляет меня воспринимать моё собственное существование». А о существовании Бога он рассуждает дальше примерно так: если мы знаем, что существует нечто реальное и что от небытия не может произойти это реально сущее, то это и есть очевидное доказательство того, что нечто было от вечности. Всё, что не от вечности и имеет начало, должно быть произведено чемнибудь иным, вечным. Это вечное существо должно быть наиболее могущественным и наиболее знающим. Из рассмотрения нашей собственной личности наш разум приводит нас к познанию той достоверной и очевидной истины, что вечное, всемогущее и всеведущее существо есть. Неважно, будут ли его называть «богом»; очевидно само его бытиё. Если тем не менее найдутся люди, столь бессмысленно дерзкие, что предположат, будто только человек обладает знанием и мудростью, и будто вся остальная часть вселенной управляется лишь слепой игрой случая, то я предоставлю им на досуге обдумать следующую очень разумную и резкую отповедь Туллия в книге 2 «О законах»: «Что может быть глупее и неприличнее, чем дерзкое мнение, будто человек обладает душой и разумом, но помимо него во вселенной нет ничего подобного, или будто те вещи, которые он едва может постигнуть при крайнем напряжении своего разума, движутся и управляются без какоголибо разума вообще?»

Из существования вечного ума или Бога следует, что все другие познающие существа, которые имеют начало, должны зависеть от него и обладают лишь такими путями познания и такой силой, которую он им даёт. А о познании вещей он говорит: «Познание существования всякой другой вещи мы можем получить только через ощущение. Так как нет необходимой связи между реальным существованием вещи и какой бы то ни было идеей в голове у человека, то отдельный человек может познать существование всякой другой вещи в том случае, когда она реальным воздействием на него становится предметом его восприятия. Ибо обладание какойнибудь идеей в уме не доказывает существование вещи, так же как сновидения не составляют реально происходящих событий».

В свете теории Локка мне представляется, что познать Бога можно и через интуицию, и через чувственное познание – всё зависит от обстоятельств, от событий в жизни человека, от его конституции, если хотите. Об этом сейчас много пишут и говорят. Многим известно о существовании людей, наделённых какими то особыми способностями. О них снимают фильмы, пишут книги, показывают телепередачи и печатают статьи. Откуда они берутся? Я размышляю так: ведь все люди каким то образом реализуются, у всех работает мозг. И как понять, где лежит грань между психическим отклонением в работе головы и нормальным функционированием мозга, и соответственно видением и восприятием мира. Относительно чего померить всё это? Относительно социальной массы? Относительно самого человека? То есть его внутренней гармонии с окружающим миром? …Существуют разные люди, их можно встретить в метро, на улице, или просто прочитать статью о них в бульварной газете. Прочитав, мы просто узнаем о факте. А если нам встретится такой человек в нашей жизни? Человек, такой же как мы, но который видит чтото такое, что реально существует, но что незаметно нам с вами. И дана эта способность ему как бы взамен нашим нормальным чувствам: любви, общению, привязанностям к разным хобби и увлечениям. В одной из недавних телепередач «Очевидноеневероятное» показывали девочку, которая видела то, что написано на экране компьютера с закрытыми глазами. Капица прокомментировал совершенно конкретно, что человек, наделённый такими способностями, обязательно лишён чегото из того, что мы имеем и чем пользуемся, не подозревая и не ценя. Так вот если мне встретится такой человек, смогу ли я вообще заметить его, расслышать то, что он мне говорит (если он захочет со мной поговорить и рассказать о том, что знает), смогу ли я понять и не счесть это бредом, не посмеяться над ним и вообще нужно ли мне знать что либо из того, что знает он? Вряд ли. Как понять, правда это или вымысел, его больное воображение? … Так вот в свете всех этих рассуждений мне представляется, что есть люди, которые могут познать Бога и интуитивно, и чувственно (по Локку).

А сейчас давайте попробуем разобраться в причинах возникновения религии как большого течения в истории. И неважно плод она (возможно больного) воображения (угнетённого чемто) человека или неумелое воплощение в словах (догматах и проповедях) открывающейся разуму тайне бытия.

Вот что пишет Эрих Фромм в главе «Раннее христианство и его идея Христа» книги «Догмат о Христе». Позволю себе привести сокращённый мной текст Фромма.

Всякая попытка понять происхождение христианства должна начинаться с изучения экономической, социальной и культурной жизни и психического состояния первых христиан.

Палестина как часть Римской империи впала в это время в глубокий экономический и социальный кризис. Сельское население было истощено чрезвычайно тяжелым налоговым бременем и оказывалось либо в тяжелом долговом рабстве, либо среди мелких фермеров, а средства производства или все небольшие земельные наделы у них отнимались. В соответствии с экономической раздробленностью среди палестинского населения произошла и социальная дифференциация. Фарисеи, саддукеи и амгаарец были политическими и религиозными группами, представлявшими эти различия. Самые низкие слои городского «люмпенпролетариата» (и угнетенных крестьян, так называемые амгаарец, а литературно выражаясь  сельские жители) стояли в жесткой оппозиции фарисеям и их более широкому кругу последователей. На деле это был класс, который испытывал всю тяжесть экономического кризиса, вызнанного римским правлением. Им было нечего терять и, возможно, не на что надеяться. Экономически и социально они находились вне еврейского общества, интегрированного в целостность Римской империи. Они не шли за фарисеями и не унижались перед ними. Они их ненавидели и в свою очередь презирали их. Самым характерным примером такого отношения служит заявление Акибы, одного из самых влиятельных фарисеев, который сам вышел из пролетариата: «Когда я был еще простым (неграмотным) человеком амгаарец, я обычно говорил: «Если бы мне в руки попал ученый, я кусал бы его, как осёл». (Талмуд. П. 49Ь.) Далее в Талмуде приводится реплика: «Рабби, скажи «как собака», ведь осел не кусается». И Акиба ответил: «Когда осёл кусается, он обычно ломает кости у своей жертвы, а собака обычно кусает только плоть». Мы видим в этом же абзаце Талмуда ряд высказываний, где описаны отношения между фарисеями и амгаарец: «Человек должен продать всё своё имущество и взять себе в жёны дочь учёного, а если он не может взять в жёны дочь учёного, он должен попытаться найти дочь известного человека. Если ему и здесь не повезёт, он должен попытаться взять в жёны дочь сборщика пожертвований, и если и этого ему не удается сделать, он должен попытаться найти дочь учителя школы и жениться на ней. Ему следует избегать обручения с дочерью простого человека (члена амгаарец), так как она мерзость, их женщины отвратительны и про их дочерей сказано: «Проклят, кто ляжет с какимлибо скотом!» (Вт. 27:21). И здесь же рабби Иоанн говорит: «Каждый может порвать на куски простого человека, как рыбу... Тот, кто отдает свою дочь простому человеку в жёны, пусть вначале бросит ее льву, чтобы он рвал и трепал свою жертву без стыда, поскольку так же поступает простой человек, который спит со своей женой как жестокое и бесстыдное животное».

 Рабби Элиезер опять же в Талмуде говорит: «Если простой народ по экономическим причинам не нуждается в нас, он будет еще очень долго убивать нас... Враждебность простого человека к ученому даже больше, чем жестокость к израильтянам... Шесть вещей нужно знать о простом человеке: никто, не должен зависеть от простого человека как от свидетеля и не должен делиться с ним своим секретом, он не может быть опекуном сироты, казначеем благотворительных фондов, нельзя отправляться в компании с простым человеком в путешествие и нельзя ему говорить, что вы чтото потеряли». (Талмуд. П. 48Ь.)

Приведенные здесь мнения (количество которых можно во множестве увеличить) принадлежат лицам из круга фарисеев и демонстрируют, с какой ненавистью они выступали против амгаарец, но вместе с этим они ясно показывают обоснованность ненависти простого человека к ученым и их последователям. (Friedlander. Die religiősen Bewegungen innerhalbdes Judentums im Zeitalter Jesu. Berlin, 1905.)

Описать разногласия, существовавшие внутри палестинского иудаизма между аристократией, средним классом и их интеллектуальными лидерами, с одной стороны, и сельским пролетариатом, с другой, было необходимо для того, чтобы прояснить стоящие за этими разногласиями причины таких политических и религиозных революционных движений, как раннее христианство.

Низшие классы общества становились основой национальных, социальных и религиозных революционных движений. Эти революционные настроения масс проявлялись в двух направлениях: в политических движениях протеста и освобождения, направленных против своей собственной аристократии и против римлян, а также во всех видах религиозномессианических движении.

Чем безнадежнее становилась борьба против Рима на политическом уровне, чем более сдавал свои позиции средний класс и становился все более склонен к компромиссу с Римом, тем решительнее становились низшие классы. Но по мере того как безнадежность политических акций осмысливалась и здесь, движение перемещалось на уровень религиозных фантазий и мессианических идей.

В конце концов в 66 году разразился огромный народный мятеж против Рима. Первыми его поддержали средний и низший классы нации, которые в жестокой схватке победили римский гарнизон. Сначала войной руководили владельцы собственности и образованные люди, но они вели себя малоактивно и были готовы на компромисс. Так что первый год, хотя и было поначалу несколько побед, кончился поражением. Массы обвиняли в неудачном результате слабое и бездеятельное руководство. Радикально настроенные вожди черни пытались всеми средствами низвергнуть руководителей движения и занять их место. Но так как те не уступали добровольно своих позиций, зимой 67—68 годов развязалась «кровавая гражданская война с ужасными сценами, какими может похвастаться только Французская революция». (E. Schǘrer. Geschichte des jǘdischen Volkes im Zeitalter Jesu Christi. 3d ed. 1901. І, 617.) Движение раскололось, а военные действия становились все беспомощнее. Все чаще средний класс пытался пойти на компромисс с римлянами. В результате этого гражданская война стала еще более яростной, соединяясь с борьбой против иноземного владычества. (T. Mommsen. History of Rome. Vol. V.)

Вскоре Иерусалим был взят римлянами, которые затем подавили мятеж на всей территории Иудеи. Вместе с ними победила правящая группа евреев, а поражение понесли сто тысяч еврейских крестьян и городские низшие классы. (Иосиф Флавий. Иудейская война. Т. VI.)

Вместе с навеянными с политической и общественной борьбой мессиански окрашенными призывами стали появляться сочинения, вдохновлённые трагическими событиями последнего этапа этой борьбы. Появилась апокалиптическая литература.

Чтобы понять психологический смысл веры первых христиан в Христа — и именно такова основная цель настоящего исследования, — нам необходимо взглянуть, какого рода люди поддерживали раннее христианство. Это были массы необразованной бедноты, пролетариат Иерусалима и крестьяне из сельской местности. Изза увеличивающегося политического и экономического угнетения, изза социальной ущемлённости и отверженности они постоянно страстно жаждали изменения существующих условий. Они мечтали о наступлении для них счастливого времени, в их среде копилась ненависть и желание отмщения как своим собственным правителям, так и римлянам.

Чем призрачней становилась надежда на реальное улучшение, тем больше было желание выразить эту надежду в фантазиях. Отчаянная последняя борьба зелотов против римлян и движение Иоанна Баптисты были двумя крайностями и коренились на одной почве: на отчаянии низших классов. Этот слой психологически характеризовался наличием надежды на изменение условий жизни (надежды, в психоаналитической интерпретации, на доброго отца, который обязательно им поможет) в сочетании с жгучей ненавистью к римской власти, к фарисеям, вообще ко всем богатым и с мечтами об их наказании в судный день. Перед нами двойственное отношение: эти люди в мечтах любили доброго отца, который поможет им и одарит их, и они ненавидели злого отца, который угнетал, мучил и презирал их.

Христианство выросло как значительное историческое мессианскореволюционное движение в этой среде бедных, необразованных, революционных масс. Подобно проповеди Иоанна Крестителя, христианская доктрина была обращена не к образованным людям и обладателям собственности, а к бедным, угнетенным и страдающим.

 Подведем итог. Чтобы понять дальнейшее развитие христианского учения, прежде всего придётся осознать, что отличительная черта ранней христологии — это её усыновительный характер. Вера в то, что человек станет рядом с Богом, была выражением бессознательного чувства враждебности, испытываемого низами к патриархальным верхам и соответственно к Богу Отцу, и при этом стимулировала надежды на то, что вскоре начнется новый век, когда тe, кто сейчас страдают и угнетены, станут правителями и, таким образом, обретут счастье. Как только человек мог идентифицироваться с Иисусом как человеком страдающим, перед обществом возникала возможность создания общественной организации без администрации, титулов, бюрократии, объединенной общей идентификацией со страдающим Христом, вознесенным к Богу. Раннехристианская вера в усыновление родилась в массах. Она была выражением революционных настроений и предлагала людям удовлетворение их самых сильных желаний. Этим объясняется, почему в чрезвычайно короткий период времени она стала религией также и угнетенных масс язычников (хотя и не только исключительно их).

Суть социальной и психической структуры раннехристианской общины, ее демократический, братский характер… Если для еврейского общества того времени был характерен крайне кастовый дух, пропитавший все социальные отношения, то раннее христианское сообщество стало свободным братством бедных, которым не нужны были институты и инструкции. «Если бы нам захотелось набросать картину организации, существовавшей в течение первых сотен лет, то мы бы оказались перед неразрешимой задачей... Целое сообщество сосуществует только благодаря общей силе веры, надежды и любви. Учреждение не поддерживает личность, но личность всегда сама заботится об учреждении...» (H. von Schubert. Grundzǘge der Kirchengeschichte. Tǘbingen, 1904.)

Мне было очень интересно прочитать этот труд немецкого психолога.

«Религия как общественное явление имеет свои причины возникновения и существования – социальные, гносеологические и психологические». (Философия: Учебник для вузов. Под ред. проф. В.Н. Лавриненко, проф. В.П. Ратникова).

Фромм очень обстоятельно и убедительно (по крайней мере, для восприятия студента) описал психологические причины возникновения религии.

«Психологические причины возникают в зависимости от эмоционального состояния людей… <…> Постоянные и устойчивые отрицательные эмоции, неуверенность и страх могут создать благоприятную почву для приобщения индивида к религии». (Философия: Учебник для вузов. Под ред. проф. В.Н. Лавриненко, проф. В.П. Ратникова). Только для приобщении  да. Но как объяснить, что религия возникла под влиянием гнёта и страха перед будущим. Как «массы необразованной бедноты» (Э.Фромм) могли выдумать такое учение, которое изучают и истолковывают самые образованные и порядочные люди каждого нового века? И обнаруживают в нём всё новые и новые доказательства его исключительной точности, целостности, законченности и проникновения в самые скрытые и сложные отношения в природе.

У Эриха Фромма взгляд на возникновение религии направлен как бы снаружи, в связи с историческими событиями. А у Томаса Гоббса изнутри. По крайней мере, мне так кажется. И Томас Гоббс в «Левиафане» пишет: «Ввиду того что все признаки, все плоды религии находятся лишь в человеке, нет никакого основания сомневаться в том, что и семя религии находится лишь в человеке и состоит в некотором специфическом качестве или по крайней мере в таком значительном развитии этого качества, которого нельзя найти в других живых созданиях». Известно, что только у человека и приматов обнаруживается большое количество DHA и DHAS гормонов, вырабатываемых надпочечниками, и что именно эти гормоны способствуют такому заметному развитию умственной деятельности. (Теория М.В. Корякина.) Хотя, помоему, очевидно, что уровень развития ума у человека и обезьян разный. Хотя бы потому, что обезьяны не религиозны. Но может быть современная медицина уже сумела объяснить и феномен религии, а мы об этом просто ничего ещё не знаем..? «З.Фрейд с позиций психоанализа определил религию как коллективный невроз навязчивости, как массовую иллюзию, в основе которой лежит неудовлетворительное вытеснение бессознательных влечений». (Философия: Учебник для вузов. Под ред. проф. В.Н. Лавриненко, проф. В.П. Ратникова). Карл Густав Юнг также исследовал понятие бога, как психологическую функцию, но ещё говорил и о существовании Бога. «Дело в том, что понятие бога в конечном счёте является необходимой психологической функцией, иррациональной по своей природе, которая вообще не имеет ничего общего с вопросом о существовании Бога, потому что на этот последний вопрос человеческий интеллект никогда не мог дать ответа. Но ещё менее он был способен дать хоть какоенибудь доказательство Бога. Сверх того, такое доказательство также излишне; <так что за доказательства искал Джон Локк?> идея о какойто сверхмогущественной божественной сущности наличествует повсеместно, пусть даже не сознательно, а бессознательно… Ибо чтото есть в нашей душе от верховной силы, если это не осознанный Бог, то по крайней мере это «чрево», как говорит ап. Павел. Я считаю, что куда мудрее осознанно признать идею Бога; ведь в противном случае богом просто станет чтото другое, и, как правило, чтонибудь очень недалёкое и глупое, что бы там ни понапридумывало “просвещённое” сознание».

Не знаю… У меня двойственное отношение к прочитанным трудам Юнга. Сначала он вроде как развенчивает и испепеляет, уничтожает до основания идею Бога, а потом его сочинение заканчивается вот таким эпилогом, какой я привёл. (Это из статьи «Личное и сверхличное, или Коллективное бессознательное». И в статье «Об отношении психотерапии к спасению души» присутствует то же самое:

 «Что же касается духа живущего, то он растёт и даже выходит за рамки своих прежних форм, он ищет для себя возможности сделать свободный выбор в пользу тех людей, которые смогут возвысить его, благодаря которым и через которых он обретает себя. Кроме этой вечно обновляющейся жизни духа, который стремится к своей цели множеством невообразимых путей на протяжении всей истории человечества, мало что могут поведать нам удерживаемые в памяти людей имена и формы, ибо они есть лишь приходящие на смену своим предшественникам листья и цветы, которые произрастают всё на том же стволе вечного дерева жизни.»)

Может быть, он просто не хочет, чтобы его труды были односторонними; боится, что они окажутся со временем неверными; хочет угодить и тем, и другим; или сам не уверен, отвергать или принимать религию; или это такая традиция – заканчивать научный труд на возвышенной ноте… В общем, Юнг – истинный швейцарец, то есть соблюдает нейтралитет. Но коечто из того, что я прочитал у него, мне показалось интересным.

Например, вспоминая о теории развития умственной деятельности под воздействием определённых гормонов, я обратил внимание на статью Юнга «Значение конституции и наследственности для психологии». Вот что Юнг пишет:

«Находится ли психика в тотальной зависимости от физиологической конституции? Не следует забывать, что психика является Х, а конституция, относящимся к нему,  У. <А, помоему, наоборот!> По сути, и то и другое суть неизвестные факторы, которые только в самое недавнее время начали принимать некую форму. Хотя в каждом индивидуальном случае невозможно установить отношения между конституцией и психикой, всё же такие попытки многократно предпринимались…» Далее Юнг приводит в соответствие свой типологический метод в психологии с типологическим методом Крейчмера в физиологии… И далее: «То положение, в котором находится нынешнее исследование, вселяет <…> надежду, что результаты, полученные с одной и с другой стороны, совпадут всётаки в некоторой существенной фактичности. Не таким уж невообразимым является предположение, что именно здесь можно было бы перебросить мост между физиологической конституцией и психологической установкой…»

А в статье «Об отношении психотерапии к спасению души» Юнг касается темы о том, что психические процессы являются следствием деятельности желёз, и упоминает то, что по этому поводу писал Фрейд, что физиологическая деятельность есть причина влечений; а вера, уже рассуждает Юнг, следовательно, сложный комплекс влечений или скорее нереализованных влечений, как бы компенсаторское увлечение. Это я вспоминаю прочитанное, потому что не списал эту статью в библиотеке, но смысл, кажется, я не исказил. Здесь, как мне кажется, мы коснулись весьма деликатной темы. Дело в том, что то, о чём писали Фрейд и Юнг, сейчас считается среди преуспевающих врачей у нас и на западе неоспариваемой истиной. Они, помоему, продвинулись даже намного дальше в своих исследованиях человеческих влечений, чем упомянутые психолог и психиатр, но, к сожалению, эти исследования не публикуются по понятным причинам. Каким же светом в ближайшем будущем, после новых открытий учёных, должна осветиться вера и религия?

П. Гуревич во вступительной статье к книге Юнга «Бог и бессознательное» пишет, что по мере “расколдовывания” мира учёными, «люди всё больше доверялись науке, которая пыталась найти иные, нерелигиозные аргументы для объяснения бытия… <…> Когда родился психоанализ, религиозный ренессанс казался немыслимым. <…> Классики психоанализа <…> относились к религиозной духовной традиции с пиететом…»

Так что же должно произойти с современным представлением о религии, с религиозностью вообще. Мне, к примеру, кажется, что религиозность наследуется от родителей; сознательно или бессознательно – другой вопрос; но точно через связь с ними. А интересно каким будет мировоззрение, например, клонированного человека? Вот тогда возможно медицина найдёт какието новые аргументы за или против религии не как общественного явления, а как внутреннего я, постоянно следящего за поступками человека. Потому что я заметил, что даже когда с детства человек не воспитывался в религиозных традициях или просто у него не было сильного, влиятельного правильного примера со стороны отца или матери, в определённой жизненной ситуации у него появляется тяга к вере или даже озарение, прозрение. Эта точка меры от Бога появляется тогда, когда в жизни встречается ситуация, к которой привитые родителями представления о плохом и хорошем не прикладываются. Как бы подсознательно человек всегда связан со своими родителями и другими людьми. Люди могут друг на друга влиять. Подавать пример. Запутавшийся человек способен воспринимать этот пример. Люди способны обмениваться тем хорошим, что есть в них, что заложено в них родителями и всеми их предками. А что же будет с человеком, рождённым с помощью генной инженерии? Не будет ли ему одиноко? Не придумает ли он для себя нового бога? («...Ведь в противном случае богом просто станет чтото другое, и, как правило, чтонибудь очень недалёкое и глупое, что бы там ни понапридумывало “просвещённое” сознание.» К.Юнг.) Я вспоминаю сейчас голливудский фильм «Искусственный интеллект» с душераздирающей историей о том, как мальчикробот мечтал стать человеком. Поскольку эта картина снята в Голливуде, в ней не обошлось без традиционных для него штампов, но тема очень, на мой взгляд, интересна и даже, рискну сказать, актуальна. И вообще под конец фильм становится очень красивым сам по себе. Мальчикробот очень любил своих родителей. Именно с этого, я думаю, и начинается любовь к Богу, с любви к родителям. А если человек никак не будет связан с родителями (и сознательно, и бессознательно), то какими путями будет проявляться его личностность? (см. И.М. Меликов. Философия: духовная деятельность человека, с.142.) Относительно чего человек будет отмерять свои поступки без своей подсознательной связи с прошлым? Будет руководствоваться своими влечениями? Может быть он станет благодаря этому самым совершенным человеком (если влечения будут правильными), а может быть самым страшным (если иначе). А как померить это правильно и неправильно? Похоже только относительно священных книг, когда всё так перемешалось в нравственнсти человека. Но и религия сейчас интенсивно переоценивается молодёжью. Хотя её основы, я думаю, останутся неизменными, хотя бы потому, что это откровение прошедшее через века, и его, надеюсь, не поколеблют новые открытия учёных. Вот что ещё пишет Юнг:

«Он [современный человек] непременно хочет знать, что он представляет собой на самом деле, и поэтому отбрасывает историю. Он хочет быть вне истории, чтобы относиться к своей жизни как к своего рода эксперименту и выяснить, какова ценность, какой смысл заключается в вещах самих по себе, независимо от их исторических предпосылок. Современная молодёжь даёт удивительные свидетельства такого отношения к жизни…Сейчас человек пожинает плоды воспитания 19 века: церковь проповедовала молодёжи слепую веру, университет – рационалистический интеллектуализм, а в результате сегодня потеряли убедительность аргументы и веры, и разума. Человек современного склада, притомившись от борьбы идей, хочет узнать: а что же всётаки заключается в вещах самих по себе». Это есть – «рождённое из глубинных духовных потребностей стремление вновь найти единство жизни и смысла на основе <…> собственного, свободного от предубеждений, незамутнённого опыта» (с. 6768 указанного в библиографии издания.) Главное, на мой взгляд, “незамутнённого”, а то понятия “собственный” и “свободный от предубеждений”, все знают, весьма относительны.

Мне кажется, чем дальше наука будет раскрывать механизм устройства конституции человека, тем всё более значимой будет становиться религия. Она будет очищаться от предубеждений, «демонстративных доказательств», излишних институтов, и, наконец, человек обнаружит её внутри себя, как неотъемлемую часть себя, без которой его существование просто неинтересно и бессмысленно.

«…В своей личностности человек, раскрывая в себе Бога, обнаруживает это божественное единство всех людей – индивидуальностей и общественного человека. Личность человека – это божественное единство индивидуальности и социальности человека. <…> Личность есть обнаружение надчеловеческого, трансперсонального единства людей. Принято говорить, что через личность человек узревает Бога и через личностность человека Бог обнаруживает себя.» Каким красивым и совершенным кажется такое мировоззрение! Если бы все люди увидели внутри себя чтото «трансперсональное», то мир, возможно, стал бы немного совершеннее… а может, стало бы, напротив, скучно жить…

Итак, только в человеке есть семя религии. Гоббс пишет: «Вопервых, человеческой природе свойственно доискиваться причин наблюдаемых событий. Такая любознательность присуща одним людям в большей, другим – в меньшей степени, но всем – в такой мере, чтобы доискиваться причин своего счастья и несчастья». Здесь, мне кажется, можно провести параллель с историческим исследованием Фромма. Далее: «Вовторых, при виде какойнибудь вещи, имеющей начало, человеку свойственно также думать, что эта вещь имеет причину, определившую начало её именно в данный момент, а не раньше или позже. Втретьих, в отличие от животных, которые в силу отсутствия у них способности наблюдать и запоминать порядок…» – А помоему, запоминать порядок они всётаки могут, но, возможно, не так как люди. – «…последовательность и взаимную зависимость видимых ими вещей…» – И вот это тоже не бесспорно. – «…очень мало или совсем не способны предвидеть будущее…» – Возникает вопрос: а люди способны? – «…и счастье которых поэтому состоит лишь в ежедневном удовлетворении их потребности в пище, покое и похоти…» – Такое и с людьми бывает… – «в отличие от животных человек замечает, как одно событие производит другое, и запоминает в них предыдущее и последующее. А если он не может выявить истинных причин вещей (ибо причины <…> бывают скрыты), он строит насчёт этих причин предположения, внушаемые его собственной фантазией, или полагается на авторитет других людей, а именно тех, кого считает друзьями или более мудрыми, чем он сам». А такое происходит, как мне кажется, с запутавшимися в собственных чувствах людьми, воспитанных в искусственных, изолированных от природы и/или общения условиях. Для здравомыслящего человека причины рано или поздно открываются и открываются ещё до его смерти, когда ещё возможно чтото изменить или покаяться, если это причины греха, или чтобы просто продолжать жить в мире с собой, если особенных, трудноисправимых ошибок ещё не сделано. А перед смертью (естественной или нет), мне кажется, многое озаряется светом (вроде как у героини романа Толстого «Анна Каренина»). Возвращаясь к философии… На мой взгляд, у человека в любой период его жизни есть возможность выбора двух путей своего существования: тот, что Гоббс называет животным, и тот, который есть духовный путь. Я не согласен с тем, чтобы тот путь человека, который мы называем животным, называли именно так. Если посмотреть незамутнённым своими же грехами взглядом на мир животных, то каким совершенным он может открыться!

Итак, животный (по Гоббсу) путь человека – это просто (то есть без сравнения с животными) путь греха, чрезмерного или даже полного посвящения ума похоти, сексу и разврату. Не думаю, чтобы животные предавались этому так же, как это могут делать люди. Второй путь человека – это духовный путь. И не обязательно, я считаю, непрестанно молиться, посещать храмы и вообще говорить чтолибо о существовании Бога. Достаточно просто чувствовать смысл человеческой жизни. Чем бы тебя ни наделила природа, совершенной конституцией или какимито недостатками, ты всегда можешь найти (возможно с помощью многих людей; ведь я уже написал, что я считаю, что все люди могут обмениваться хорошим, что у них есть, по, наверное, божественной воле) тот правильный путь, который приведёт тебя к тому, что собственно и обещает всякая религия в конце праведной жизни, или хотя бы к спокойной старости. Ведь восточная мудрость говорит, что важно, не то, как проведёшь свою молодость, а важно, как встретишь старость (возможно, я вспомнил формулировку неточно, но смысл верен). А прожив беспечно молодость, можно вдруг встретиться с очень большими проблемами, которые могут отразиться на близких людях.

 Мне кажется, каждый меряет свой духовный путь посвоему. Один – от того, чему его научили родители, другой – от религии. Эта точка меры от Бога появляется тогда, когда встречаешь в жизни ситуацию, к которой привитые родителями представления о плохом и хорошем не прикладываются. Но главное, духовный путь личности перед Богом для всех людей один, независимо от того, от каких отправных точек они его мерили в своём уме. Страшно только, что могут появиться люди, которые будут непохожи на нас, благодаря активным изысканиям медицины. Будут ли они через смятение, сомнение и отчаяние открывать для себя тайну бытия? Не знаю. А вот что Гоббс пишет о появлении у человека чувства к Богу: «…боги первоначально были созданы человеческим страхом, и это в отношении многобожия язычников совершенно справедливо. Однако признание единого бога, предвечного, бесконечного и всемогущего, может быть легче выведено из желания людей познать причины естественных тел и их различных свойств и действий, чем из страха людей перед тем, что с ними может случиться в будущем. Ибо тот, кто при наблюдении чеголибо совершающегося пред ним будет исследовать ближайшую и непосредственную причину этого и отсюда перейдёт к исследованию причины этой причины и таким образом углубится в исследование всего последовательного ряда причин, должен будет в конце концов прийти к заключению, что существует первичный двигатель, т. е. первичная и предвечная причина всех вещей. А это именно то, что люди разумеют под именем Бог. К мысли о едином Боге, таким образом, люди приходят помимо всякой мысли об их судьбе, забота о которой делает их склонными к страху…» А я считаю, что страх за свою духовную судьбу вполне естественен… Но Гоббс, похоже, говорит о материальной стороне дела… И ещё: я нисколько не согласен с тем, что признание единого Бога выведено из желания понять причины естественных тел, то есть, как я понимаю, внешних вещей, их свойств и действий. Гоббс, как и Локк, приводит познание Бога к исследованию причин, причём ясно даёт понять, внешних причин, прямо как у язычников, богов которых он и развенчал. Я допускаю исследование причинности для познания Бога, но не во внешних “свойствах и действиях” “естественных тел”, а в самом себе, в исследовании своих собственных поступков и побуждений, своих отношений с людьми и с природой. А такое исследование возможно только незамутнённым страстями разумом. Первичная причина всех вещей существует, и найти её проще через себя, через интуитивное (по Локку) познание. Вот высказывание Блаженного Августина: «Но во всех священных книгах нужно обращать внимание на то, что открывается в них как (нечто) вечное, о чем повествуется как о прошедшем, что предвещается как будущее…<…> Принимать ли в повествовании о прошедшем все в смысле только иносказательном, или же оно должно утверждаться и защищаться в то же время и как действительно случившееся.» А вдруг всё, что описано в Ветхом и Новом Заветах – это просто послание в будущее, и этого никогда не было в реальности, которую видят наши глаза? И может всё, что случалось с героями Заветов, вполне реально может произойти с каждым из нас, но только внутри, незаметно для окружающих? В заключении темы о путях жизни человека хочется уточнить, что, помоему, человек может вести достаточно правильную с точки зрения религии жизнь, даже не касаясь тайны Бога в течении жизни, а лишь руководствуясь тем, чему его научили родители. В этом месте, я думаю, у меня получится осуществить логичный переход к статье Владимира Лосского «Всесвятая», которая произвела на меня большое впечатление.

В этой статье и в статье «Догмат о непорочном зачатии» Лосский указывает в некоторых местах на преемственность поколений, показанную в Ветхом и Новом Заветах. И такая же преемственность, безусловно, действует и в нашей жизни.

«…Грех как сила зла не проявлялся <…> в естестве избранной Девы, постепенно очищенном на протяжении поколений Её праведных праотцев…». «…Святость заключается не в какойто абстрактной привилегии невиновности, а в реальном изменении человеческой природы, постепенно очищенной и возвышенной благодатью в предшествовавших поколениях.» («Догмат о непорочном зачатии».)

«…Это исключительное избрание не выделяет Её из остального человечества, не отделяет Её от всех Её прародителей и собратьев, святых или грешников, всё лучшее которых Она являет.» «Она не была поставлена превыше истории; но именно в цепи исторических событий, в общей судьбе людей, ожидавших спасения, Она осуществила Своё исключительное призвание.» «…Избрание это следует за целым рядом других избраний, которые оно завершило и которыми оно было подготовлено.» («Всесвятая».)

Можно хорошо увидеть, какое важное правило жизни усмотрел Лосский в Священном Писании.

Из уроков литературы в школе мне вспоминается сейчас чтото из «На дне» Горького… Идея о том, что люди, даже если существуют в ужасных условиях, живут ради лучшего в будущем; если не своего лучшего будущего, то хотя бы будущего потомков…

Такая преемственность поколений, которая очень хорошо разъяснена Лосским по содержанию Ветхого и Нового Заветов, существует в роду любого человека. Цель, на мой взгляд, постоянно идти по восходящей в пути своей жизни. Беречь и не растрачивать свой духовный запас.

«Если индивидуальность строится на обособлении, то социальность соединяет разобщённые индивидуальности в общем бытии. Общество <…> ограничивает не только греховную сторону индивидуальности, а зачастую и благую.» (И.М. Меликов, с.141 указанного в библиографии издания.)

Так вот важным, мне кажется, является умение не дать обществу ограничить свою “благую” сторону, не растратить под его влиянием свой духовный фундамент (см. И.М. Меликов. Философия: духовная деятельность человека, с.142.), особенно если он оказывается по каким то причинам незащищённым, и одновременно иметь возможность воспринять от социальности то хорошее, что она даёт, в частности, «ограничивает греховную сторону индивидуальности».

Сравним вышесказанное с тем, что пишет Лосский.

«…Домостроительство Божие, подготавливавшее людей к Воплощению Сына Божия,  действие не одностороннее. Божественная воля не уничтожает истории человечества. В своём домостроительстве Спасения Премудрость Божия сообразуется с колебаниями воли людей, с ответами людей на Божий призыв. Так в поколениях ветхозаветных праведников созидает Она Себе дом, чистейшую природу Пресвятой Девы, через Которую Слово Божие сделается единосущным нам». (с.328 указанного в библиографии издания.) «…Пресвятая Дева родилась под законом первородного греха и вместе со всеми несла общую ответственность за грехопадение. Однако грех никогда не смог осуществиться, актуализироваться в Её личности; пагубное наследие греха было не властно над Её праведной волей. <…> Она пребыла без греха под всеобщей властью греха…» (с.330 указанного в библиографии издания.)

Дева Мария не находилась вне социального общества, но его отрицательное влияние не сказалось на её духовном фундаменте. «Если бы Пресвятая Дева была изолирована от остальной части человечества привилегией Бога, даровавшего Ей заранее состояние человека до грехопадения, то Её свободное согласие на Божественную волю, Её ответ архангелу Гавриилу утеряли бы свою историческую связь с другими актами…» (с.341.)

«Личность Богоматери превозносится выше, чем Её жизненная задача, достижение Ею вершины святости более, чем начало Её пути». (с.333.) Эти слова написаны Лосским как комментарий к словам Христа: блаженна Та, Которая не только была Матерью Бога, но и осуществила в Своей личности степень святости, соответствующую этому исключительному и единственному призванию. Но они также ещё раз указывают на необходимость осуществить в себе восходящий путь человеческой личности.

«Ответ, данный Марией архангелу: “се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему” (Лк. 1,38), разрешает трагедию падшего человечества». (с.328.)

Действительно, какой величайшей чистоты личности, необходимо достичь, чтобы не просто услышать слова ангела, но и ответить на них…

 Ещё меня заинтересовало такое изречение Лосского: «Даровав Свою человеческую природу Сыну Божию, Она через Него стремится получить то общее с Ним, чего у Неё ещё нет…» (с.331.)

Мне кажется, между Священным Писанием и жизнью, безусловно, есть связь, даже если то, что в нём описано, не происходило в реальности. Я заметил, что любая мать пытается каким то образом приобщиться к мужской сущности своего сына, а отец – к женской сущности дочери. Когда такое приобщение происходит правильно, то получается гармоничная преемственность поколений.

Ещё хочу написать о том, что статьи Лосского не вызвали у меня никакого двойственного отношения (как книга Юнга). То есть можно сделать такой примитивный вывод как: когда копания и рассуждения относятся не к реальным людям, а к их чистым, совершенным прообразам, то читается это и воспринимается куда более понятно и правильно, без осадка сомнения и неприязни.

Мы увидели, как религия предстаёт в понимании человека через призму исторического психоанализа (Э.Фромм), гносеологического исследования и эмпирической теории (Т.Гоббс, Д.Локк), медицинского физиологического анализа (К.Юнг), религиозной философии (В.Лосский).

Мой первоначальный вопрос о Боге сейчас мне кажется несерьёзным и каким то односторонним что ли… Как Он существует, каким образом воздействует на людей, я думаю, нам знать и не надо. А каким из прочитанных книг верить… Прочитать можно многое, но верить многому не стоит. Я так для себя решил.

Существование Бога или каких то иных роковых сил, я думаю, признаёт каждый взрослый образованный человек. Всё равно, считает ли он, что они управляют нами с неба, из преисподней или из нас самих.

Для когото будет важно спасающее, дающее кров предназначение церкви; для личности важна нравственная, воспитывающая роль религии; а для всего человечества – её объединяющая функция.

Библиография.

1) Аврелий Августин (Блаженный). «Творения». Том 2. – С.П.: Алетейя, 1998; Киев: УЦИММПресс, 1998.

2) Томас Гоббс. Сочинения в двух томах. Том 2. – М.: Мысль, 1991.

3) Джон Локк. Сочинения в трёх томах. Том 2. – М.: Мысль, 1985.

4) Владимир Лосский. «Богословие и боговидение». Сборник статей. – М.: Издво СвятоВладимирского Братства, 2000.

5) И.М. Меликов. Философия: духовная деятельность человека. Курс лекций. – М.: 1998.

6) Эрих Фромм. «Догмат о Христе». – М.: Олимп, 1998.

7) К.Юнг. «Бог и бессознательное». – М.: Олимп, 1998.

8) Философия: Учебник для вузов. Под ред. проф. В.Н. Лавриненко, проф. В.П. Ратникова. – М.: Юнитидана, 2001.